"Ведомости", 18 мая 2006 г., №88 (1615)

Прощай, молодость
Новая респектабельность на “Арт Москве”

Впечатление от открывшейся вчера ярмарки современного искусства “Арт Москва” удобно передать лексиконом глянцевых журналов: стильно, качественно, модно, дорого, приятно. Но это не самые важные слова для определения искусства.

Ярмарка в этом году юбилейная, первая “Арт Москва” состоялась 10 лет назад. Прожитое нашим современным искусством время можно рассчитывать как год за два. Из неотесанного подростка, испытывающего терпение публики косноязычием, смехотворным пафосом, сомнительными выходками и просто возмутительными неприличностями, за десятилетие это искусство превратилось в хорошо одетого и тренированного господина средних лет с профессией, достатком, но без иллюзий.

На этом с воспоминаниями можно покончить, нынешняя “Арт Москва” к сантиментам не склоняет, произведениям, на ней представленным, если чего и не хватает, то эмоций. Ностальгическую ноту, правда, издает экспозиция фонда “Екатерина”, представляющего свою коллекцию современного искусства. Здесь есть одна из самых пронзительных и знаменитых работ прошлых лет — фотофреска Рауфа Мамедова, на которой люди с болезнью Дауна сидят в позах героев Тайной вечери. Больше никаких атак на чувствительность зрителей.

На ярмарке в этом году показали себя 67 галерей из девяти стран, есть новые участники, в том числе и продвинутые китайцы, в искусстве, как и в производстве одежды, удачно имитирующие западные образцы. Есть зарубежные галереи, торгующие классиками: например, небольшие работы американца Роберта Раушенберга представила шведская галерея Wetterling. Галерея “Вместе” представила отличную подборку поздних работ большого русского художника, советского нонконформиста Михаила Рогинского, но хорошая живопись конца прошлого века не делает погоды на нынешней “Арт Москве”.

Тон задают все та же пятерка-десятка лучших московских галерей и полтора десятка художников, чьи имена на слуху, а работы легко узнаются даже теми, кто с современным искусством знаком шапочно. Новые и молодые имена появляются, но ничего принципиально нового в искусство не приносят — не каждое поколение художников на это способно. И так не только у нас, но и в мире, и в прошлом. Случались периоды, когда молодые выдвигались вперед, обновляли язык искусства, нарушали правила, потрясали основы и писали манифесты, а бывали десятилетия, когда они только старательно равнялись на старших и в лучшем случае вырабатывали собственную узнаваемую манеру. Похоже, что у тех, кто вышел на нашу арт-сцену 10 лет назад, конкурентов пока нет.

Работами Олега Кулика, Валерия Кошлякова, Александра Виноградова и Владимира Дубосарского, Константина Батынкова торгуют на нескольких стендах. Но это не главный критерий популярности, другие небезызвестные художники верны одной галерее, и это принятое на цивилизованном арт-рынке поведение. Галеристы тоже спокойны, не разбрасываются. Раньше московская Stella Art Gallery поражала публику подборкой Энди Уорхола и возвращенными на родину картинами Ильи Кабакова. На этот раз ограничилась представлением панорамы Ольги Чернышевой — лирическими пейзажами ВДНХ, будто увиденными во сне, уже после жизни сталинской модели идеального города. Стэла Кей, хозяйка этой галереи, еще до открытия выставки радостно сообщила, что “покупает у Крокина шинели”. Наверное, это была первая на ярмарке договоренность. “Крокин галерея” выставила три натуральные офицерские шинели, украшенные огромными, расшитыми бисером орденами. Эта новая работа художника-рукодельника Дмитрия Цветкова — редкое на нынешней “Арт Москве” проявление выдумки и иронии.

Смешного тоже не много — конечно, Марат Гельман выставил группу “Синие носы” с очередной проекцией нервно дергающегося человечка в убогой картонной коробке. И замечательный объект, можно даже сказать, скульптуру малой формы принципиально пренебрегающих новыми технологиями художников Александра и Ольги Флоренских. Они собрали минарет и мечеть из старого кофейника, термоса и конфетницы. Но большинство выставленных на ярмарке художников новыми технологиями не пренебрегают. И в центре экспозиции Гельмана красуется огромная фоторабота Ербола Мельдибекова, изображающая двух экзотической внешности мужиков с пистолетами во рту. Произведение эффектное, бодрящее, но бессмысленное и вполне коммерческое.

В прошлые годы “Арт Москва” оказывалась не столько ярмаркой (рынок современного искусства был эфемерен), сколько служила временным заменителем отсутствовавшего в Москве музея современного искусства с постоянной экспозицией. Она же была главной отчетной выставкой года. Теперь ее положение изменилось вместе с художественной жизнью. Выставки современных художников устраиваются часто, в том числе и в Третьяковке, западных классиков к нам худо-бедно, но привозят, галереи исправно устраивают вернисажи. Через неделю в Манеже откроется Салон изящных искусств, где вместе с западными антикварами выставятся и главные завсегдатаи “Арт Москвы”. Рынок крепнет, искусство покупают охотно, и на современное тоже есть устойчивый спрос. Так что от взятых на себя культуртрегерских сверхобязательств ярмарка может отказаться и стать наконец мероприятием салонным и коммерческим.

На нынешней “Арт Москве” торгуют в основном декоративными и качественными большими картинами без больших идей. Если пройти по этажам Центрального дома художника, а ярмарка заняла все его выставочное пространство, то прежде всего бросаются в глаза именно они. Почти нет инсталляций, под юбилейную подборку видео отдан отдельный зал, минимум объектов. Так что в основном бросаются в глаза картины. Написанные маслом, нефтью (основная техника художника Николая Наседкина), углем, созданные на основе принтов, фотографий, компьютерных распечаток, очень большие, но все равно картины, которые можно повесить на стену, иногда заняв ее целиком. Картины понятны зрителям и хорошо продаются. Среди всех них мне удалось обнаружить только одну по-настоящему, по-новому идеологическую и политически актуальную. Галерея “Риджина” выставила позитивно желтое полотно Павла Папперштейна, на котором жизнерадостными и простенькими цветочками составлена надпись “Социализм вернется”.

Ольга Кабанова